Интервью с Пржездомским Андреем Станиславовичем, кандидатом исторических наук, руководителем  информационного центра Национального антитеррористического комитета, г. Москва

Интервью подготовил Чунин Александр Сергеевич — заместитель начальника аналитического отдела Национального центра информационного противодействия терроризму и экстремизму в образовательной среде и сети Интернет, г. Ростов-на-Дону

— Мы часто говорим о том, какую роль в противодействии терроризму и его профилактике играют правоохранительные органы, образовательные организации и органы власти. Какое место в борьбе с терроризмом и его идеологией занимают СМИ? Может ли журналист стать не просто источником информации, но и частью системы профилактики?

Безусловно, журналист, по своему профессиональному предназначению, не может быть лишь информатором о происходящих событиях, хотя эта сторона его деятельности требует наличия таких качеств, как умение сосредоточиться на главном, оперативность, способность ясно, четко, без искажений донести до общества актуальную информацию по самым разным поводам. На мой взгляд, настоящий журналист, как и любой представитель СМИ, не может быть абсолютно нейтральным, безучастным, индифферентным по отношению к той информации, которую он несет в массы, особенно если речь идет о жестоких преступлениях, насилии, унижении человеческого достоинства. Нравственная составляющая журналистской работы — возможность влиять на восприятие обществом тех или иных явлений, событий и поступков.

В первую очередь это относится к терроризму, который превратился на рубеже веков в самую страшную угрозу человечеству. Журналист не может равнодушно сообщать о жертвах терактов и жестокости террористов, предоставлять площадку для их угроз и заявлений, спокойно демонстрировать кровавые последствия убийства. Микрофон и видеокамера в руках журналиста — это такие же средства борьбы с терроризмом, как автомат и пистолет в руках спецназовца. Именно поэтому работник СМИ должен быть в одном ряду с сотрудниками правоохранительных органов, выполняя свои профессиональные функции, разоблачать тех, кто совершает преступления, оправдывает террористическую идеологию и оказывает пособническую помощь террористам. Особую роль журналисты призваны сыграть в осуществлении профилактических мероприятий, направленных на предотвращение вовлечения молодежи в террористическую деятельность, убедительно показывая на реальных примерах всю пагубность для нее такого пути. (В Комплексном плане противодействия идеологии терроризма в Российской Федерации на 2019–2023 годы, утвержденном Президентом Российской Федерации, делается акцент на роли СМИ в реализации информационно-пропагандистских мер, направленных на противодействие идеологии терроризма (п. 3.1.1.). Талантливый журналист может в этом добиться гораздо больших результатов, чем штатный лектор или пропагандист из районной администрации.

— В начале 2000-х гг. были приняты Антитеррористическая конвенция, Этические принципы профессионального поведения журналистов, освещающих акты терроризма и контртеррористические операции, Хартия телевещателей против насилия и жестокости. Однако и сегодня многие журналисты при освещении актов терроризма допускают серьезные ошибки. Какие из них вы бы назвали наиболее значимыми и опасными?

Соблюдение нравственных критериев в любом виде человеческой деятельности является краеугольным. А в работе журналиста моральные ограничители, на мой взгляд, должны быть неотъемлемой частью профессии, как, например, клятва Гиппократа или старейший этический принцип «Не навреди!» у врачей.

Известных мне документов, содержащих нормы профессиональной этики, которые должен соблюдать журналист при освещении терактов и иных преступлений террористической направленности, не менее десятка. Тут и Кодекс профессиональной этики журналиста (1991), Кодекс профессиональной этики российского журналиста (1994) и Этические принципы профессионального поведения журналистов, освещающих акты терроризма и контртеррористические операции (2003), упомянутая вами Антитеррористическая конвенция (2003) и Хартия телерадиовещателей против насилия и жестокости (2005).

Все они содержат набор нравственных норм, в той или иной степени ограничивающих свободу действий журналиста и повышающих степень его ответственности за распространяемую им информацию. Но соблюдаются ли эти нормы? Часто ли мы наблюдаем сразу после совершения резонансного преступления террористической направленности появление в СМИ четко выверенной информации, опирающейся на сообщения официальных органов, взвешенного и объективного комментария, исключающего какие-либо домыслы и измышления?

Было бы несправедливым упрекать всех журналистов в нарушении профессиональной этики, тем более что значительная часть государственных СМИ, как правило, не допускает распространения недостоверной информации, старается перепроверять полученные ими сведения об актах терроризма и контртеррористических операциях в Информационном центре НАК или пресс-службе соответствующего территориального органа безопасности.

Однако мы многократно сталкивались с ситуациями, когда отдельные СМИ допускали вольное обращение с информацией, стремясь опередить своих конкурентов по журналистскому цеху и как можно быстрее вбросить в медиапространство сенсационную новость или, как сейчас говорят, хайпануть. Тут уж никто не вспоминает об этических принципах профессионального поведения журналистов!

Среди наиболее отвратительных и часто встречающихся нарушений норм журналистской этики, а в ряде случаев и норм закона, могу назвать следующие:

─ распространение информации, основанной на слухах и предположениях под видом достоверных сведений;

─ придание террористической окраски общеуголовным преступлениям с игнорированием его официальной квалификации следственными органами;

─ сознательный подлог фото- и видеоматериалов, иллюстрирующих происходящее событие;

─ добывание информации противозаконными методами, в том числе путем подкупа должностных лиц и сотрудников сил правопорядка, участвующих в пресечении преступлений;

─ демонстрация на телеэкранах обезображенных трупов, следов насилия и издевательств над людьми, прочих элементов излишнего натурализма, оказывающих деморализующее психологическое воздействие на население;

─ совершение действий, создающих угрозу для успешного проведения контртеррористической операции и оперативно-боевых мероприятий путем распространения информации, раскрывающей тактику действий силовых структур.

Этот список, естественно, может быть продолжен. Но главное заключается в том, что любое грубое нарушение журналистской этики, допускаемое в такой общественно значимой сфере как противодействие терроризму, должно находить адекватную реакцию и оценку. Речь идет о том, что должна эффективно действовать система контроля за соблюдением СМИ таких норм, и прежде всего не со стороны государства, а внутри самого журналистского сообщества.

С 2005 года в Российской Федерации функционирует такой институт гражданского общества, как Общественная коллегия по жалобам на прессу. Опираясь в своей работе на законодательство Российской Федерации и документы саморегулирования медийных организаций, она рассматривает информационные споры нравственно-этического характера, возникающие в сфере массовой информации, в том числе дела о нарушениях принципов и норм профессиональной журналистской этики.

В течение ряда лет я сам был членом этой коллегии, участвовал в многочисленных разбирательствах, экспертных обсуждениях и выработке решений в отношении СМИ или конкретных журналистов, допустивших нарушения профессиональной этики, и считаю этот институт достаточно эффективным и, что главное, авторитетным в журналистской среде средством саморегулирования. Высоко оценила деятельность коллегии Общественная палата Российской Федерации, призвавшая еще в 2008 году СМИ оказывать ей всемерное содействие. (Рекомендации Комиссии Общественной палаты Российской Федерации по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации по проблемам развития саморегулирования в сфере массовой информации. Приняты на заседании Комиссии 25 июня 2008 года.) Возможно использование или создание других инструментов общественного контроля. Главное, чтобы ни одно серьезное нарушение журналистской этики не оставалось без внимания профессионального сообщества, подвергалось скрупулезному анализу и получало адекватную оценку.

— Как вы оцениваете советскую практику, когда до широкой общественности либо вообще не доводились сведения о происходящих катастрофах, либо это делалось в очень ограниченном объеме? В чем ее преимущества и недостатки?

Действительно, в советское время информация о чрезвычайных происшествиях, в том числе о преступлениях террористической направленности, которых, кстати, тогда было немного, распространялась дозировано, по существу, лишь в тех случаях, когда скрыть ее было уже невозможно. Это регламентировалось соответствующими правовыми актами, а также регулировалось контролирующими органами. Прежде всего это относилось к преступлениям с человеческими жертвами.

Партийные органы, да и вся советская пропагандистская машина, очень внимательно следили за реакцией населения на те или иные события и в зависимости от этого принимали решения о характере и объеме распространяемой информации. Так, например, о серии терактов 8 января 1977 года в Москве, совершенных экстремистами, входившими в нелегальную экстремистскую организацию в Армении, — взрывах СВУ в московском метро и в двух продовольственных магазинах в центре столицы, приведших к человеческим жертвам, — информационное агентство ТАСС дало лаконичную информацию об одном взрыве только 10 января, в то время как по Москве уже вовсю распространялись различные слухи и домыслы. Разумеется, это не способствовало стабилизации обстановки и требовало от властей принятия дополнительных мер, которые должны были не допустить дальнейшего распространения недостоверной информации. Однако препятствовать потоку дискредитирующей власть информации из-за рубежа, в основном поступающей через антисоветские радиостанции, или как их тогда называли «вражеские голоса», было практически уже невозможно.  

В целом советский подход к сдерживанию массового распространения новостных сообщений о нерезонансных преступлениях и отсутствие на территории СССР альтернативных государственным источников информации позволял держать медиапространство в состоянии относительного покоя и благополучия, тем самым препятствуя расшатыванию сложившейся политической системы, дискредитации органов власти и сил правопорядка.

Курс на развитие гласности, взятый руководством Советского Союза в середине 80-х годов прошлого века, способствовал максимальной степени открытости действий государства перед обществом, что соответствовало новой политической доктрине, и привел к взрывному росту информационных потоков о происходящих в стране чрезвычайных происшествиях и совершающихся преступлениях. Это не могло не вызвать в короткие сроки заметный рост неуверенности и тревожности в обществе, ожидания катаклизмов и сомнения в способности государства защитить население от разгула преступности и обеспечить его безопасность.

Как известно, 90-е годы XX века принесли беспрецедентные по своему размаху трагедии: захваты заложников, взрывы жилых домов, торговых центров и административных зданий, поездов, автобусов и автомобилей, убийства высокопоставленных чиновников. Информация об этом мгновенно распространялось СМИ, которые зачастую даже не пытались проверять ее достоверность, приводили кровавые подробности событий, детально рассказывали об организаторах, исполнителях и жертвах терактов. Нередко на телеэкранах появлялись сами террористы и их пособники, которым таким образом предоставлялась возможность публично изложить свои взгляды и требования. Собственно говоря, террористы получали то, для чего они и свершали теракты, — повсеместное распространение информации об их успешных действиях против государства и его институтов, чтобы у простых граждан не было и тени сомнения в безграничных возможностях террористического бандподполья и беспомощности сил правопорядка, их неспособности защитить население от преступных посягательств.

К началу второго десятилетия XXI века в целом удалось переломить эту тенденцию и обуздать безудержный поток диффамации. Сформированный в рамках общегосударственной системы противодействия терроризму механизм согласования и распространения информации от имени государственных органов, образование Информационного центра НАК и согласованность действий пресс-служб силовых структур, что позволило создать условия для своевременного овладения информационной инициативой в медиапространстве — все это способствовало существенному изменению информационного фона вокруг событий, связанных с преступлениями террористической направленности и реализацией мер по противодействию терроризму и его идеологии.

— Теракт — громкий информационный повод, который в век информационных технологий просто не может остаться незамеченным. Какие вы бы дали главные советы тем, кто часто работает с этой тематикой?

Вполне понятно, что информационные поводы, связанные с террористическими проявлениями, а также осуществляемыми мерами по их предупреждению и пресечению, постоянно находятся в центре внимания общества. Результаты социологических исследований и экспертные оценки свидетельствуют о том, что людей крайне беспокоят проблемы личной безопасности и способности государства защитить их от террористических посягательств. Каждый теракт или массовое убийство вызывают в обществе новую волну тревоги и беспокойства, которая, к сожалению, нередко подогревается средствами массовой информации. Чаще всего это происходит в тех случаях, когда государственные органы медлят с распространением официального сообщения о событии, что, естественно, побуждает отдельных журналистов любыми способами находить нужную информацию либо распространить собственные измышления. Следствием этого зачастую является циркулирование в медиапространстве противоречивых и недостоверных сведений, что усугубляет нервозность и встревоженность в обществе, а главное снижение уверенности в эффективности принимаемых государством мер по пресечению преступления и ликвидации его последствий.

Поэтому краеугольной задачей всех государственных органов и прежде всего их пресс-служб является своевременное распространение в СМИ официальной информации, которая упреждала бы появление шквала слухов и домыслов, давала бы точную интерпретацию события и тем самым позволяла бы овладевать информационной инициативой.

На сегодняшний день у нас достаточно детально разработан алгоритм действий в информационной сфере в случае совершения преступления террористической направленности и осуществления мер по его пресечению. Первичную информацию по этому поводу, согласно действующему порядку, распространяет Информационный центр НАК, а на региональном уровне пресс-служба территориального органа безопасности. Пресс-службы других государственных органов информируют население исключительно в рамках своей компетенции, например, органы МВД — о мероприятиях по обеспечению общественной безопасности, органы МЧС — о принимаемых мерах по ликвидации последствий преступления, органы здравоохранения — об оказании помощи пострадавшим и т. д.

Этот алгоритм должны учитывать и средства массовой информации, не пытаясь получить нужные сведения от тех, кто не уполномочен их распространять, а следовательно, может сообщить неверные данные, и тем более от тех, кто в силу своего должностного положения не располагают необходимой информацией, например, от сотрудников сил правопорядка, стоящих в оцеплении во время контртеррористической операции, или чиновников различного уровня, узнающих о происшествии с экрана телевизора или мобильного телефона.

Журналист, готовящий публикацию о преступлении террористической направленности и принимаемых мерах по его пресечению, должен прежде всего опираться на официальную информацию и не допускать ее вольной интерпретации. Это требование вполне согласуется с положением «Этических принципов профессионального поведения журналистов, освещающих акты терроризма и контртеррористические операции» о том, что подобные сообщения должны сопровождаться «точной информацией о фактической подоплёке событий» (Настольная книга по медийному саморегулированию. Под ред. М. А. Федотова, Москва, 2009 г., с. 148.).

— Можно ли считать уместной и эффективной практику высмеивания террористов и их убеждений в самых различных форматах: от пародий на видеообращения до мемов и анекдотов?

Я считаю, что терроризм является одним из самых крайних проявлений ненависти к людям и человечеству в целом, независимо от того, какими лозунгами он прикрывается – религиозными, националистическими, патриотическими. Террорист – либо фанатик, видящий мир через призму презрения ко всем, кто не хочет жить по его законам, либо заблудший человек в силу своего интеллекта и отсутствия нравственных ориентиров неспособный к критическому осмыслению происходящего в мире. Правда, есть еще террористы, которые не обременены ни идеологическими догматами, ни моральными нормами, а являются таковыми исключительно из стремления извлечь личную выгоду из совершения преступлений — обогатиться за счет других, достигнуть власти над людьми, удовлетворить свои низменные потребности и комплексы.

Ни одна из этих категорий, на мой взгляд, не может являться объектом шуток и пародий. Не потому, что даже в Библии осуждается смех над грехом (Библия, Книга Притчей Соломоновых, гл. 14, стих 9.), а прежде всего из-за того, что терроризм и люди, исповедующие его идеологию, — слишком серьезное и крайне опасное явление, которое должно быть не предметом насмешек, а объектом самого пристального изучения для выработки адекватного противодействия. Смеяться над источниками смерти сотен тысяч, если не миллионов людей — дело не только сомнительное с нравственной точки зрения, но и в некотором роде опасное. Или кого-то прельщают лавры «Шарли Эбдо»? (В январе 2015 г. в Париже террористы совершили вооруженное нападение на редакцию сатирического журнала «Шарли Эбдо», который регулярно публиковал карикатуры на видных политиков, религиозных авторитетов и террористов. В результате нападения погибли 12 человек. Роскомнадзор призвал российские СМИ воздержаться от публикации карикатур на религиозные темы.)

Даже насмешки Кукрыниксов над главарями третьего рейха и гитлеровскими вояками в период Великой Отечественной войны были всего лишь карикатурами, призванными способствовать поднятию боевого духа советских солдат и тружеников тыла. Что же касается высмеивания убеждений, особенно окрашенных в религиозные тона, полагаю это непродуктивным занятием и вряд ли востребованным широкой аудиторией. Обсуждение религиозных или псевдорелигиозных догматов, я полагаю, надо оставить специалистам-религиоведам. Они это сделают профессионально и убедительно. Поэтому считаю пародии на террористов, мемы и анекдоты на тему терактов неуместными.

— Мало кто знает, что в отношении лиц, совершивших террористические преступления (теракт, содействие террористической деятельности, захват заложника и т. д.), не применяются сроки давности. Как Вы считаете, какие еще важные факты о терроризме нуждаются в более активном освещении средствами массовой информации?

Несмотря на то, что средства массовой информации уделяют большое внимание этой проблематике, среди громадного количества медиаконтента, посвященного различным преступлениям террористической направленности и мерам, принимаемым государством по их пресечению, остаются тематические области, по существу, не находящие широкого освещения, а следовательно, не оказывающие влияния на общественное сознание.

В связи с периодическим разгулом анонимных угроз совершения терактов, крайне важно было бы доводить до широких кругов населения меру ответственности, предусмотренную действующим законодательством за заведомо ложное сообщение об акте терроризма, предусматривающую лишение свободы до десяти лет (Уголовный кодекс Российской Федерации. Ст. 207.), с приведением конкретных фактов осуждения таких преступников. Полагаю, что это могло бы стать сдерживающим фактором для тех, кто по недомыслию либо незнанию вынашивает подобные намерения.

В числе проблем, заслуживающих внимания общества и требующих широкомасштабного освещения, назову следующие:

─ причины и условия, способствовавшие вовлечению молодежи в террористическую и иную преступную деятельность, с анализом обстоятельств, повлиявших на формирование установки молодого человека на совершение преступления;

─ своевременное предотвращение силами правопорядка террористических актов, благодаря чему удалось избежать многочисленных жертв среди гражданского населения;

─ использование центрами международного терроризма и главарями преступных сообществ современных технологий, приемов и методов для рекрутирования молодежи в террористические организации и вербовки в качестве потенциальных субъектов совершения терактов.

Разумеется, в данном случае речь не идет о больших по объему и сложных для понимания широкой аудиторией материалах. Убедительные примеры, эмоционально окрашенные и немногословные повествования, хорошо подобранный видеоконтент — все это должно быть адаптировано для восприятия молодежной аудиторией, не склонной к ознакомлению с пространными текстами и шаблонными видео. Здесь как раз и требуется способность журналиста проявить умение раскрывать серьезные проблемы в четких и лаконичных формулировках, которые бы привлекли к себе внимание аудитории.

Что касается фактической основы данной информации, то она регулярно размещается на интернет-ресурсах НАК, ФСБ, МВД и Следственного комитета, а также пресс-службами их региональных структур. Кроме того, большое количество материалов о профилактике терроризма имеется в антитеррористических комиссиях в субъектах Российской Федерации.

Словом, объединение творческого потенциала журналистов, опыта сотрудников правоохранительных органов и антитеррористических комиссий, неформальный подход к подготовке ярких, образных и главное убедительных материалов для публикации и демонстрации на телевизионных экранах позволят нам создать мощный информационный заслон против террористической пропаганды, будут способствовать формированию антитеррористического сознания нашей молодежи и обеспечению надежной защиты нашего  государства от террористических угроз.