Виташов Д.С. «О зарубежных подходах и терминологии в области контртеррористической деятельности». Статья руководителя подразделения НАК в журнале «Международное публичное и частное право», № 2/2010. Москва, февраль 2010 года

Одной из важнейших задач, решаемых российским государством в рамках международного сотрудничества в области противодействия терроризму, является формирование единого международного антитеррористического пространства.

При этом очевидно, что эффективная совместная работа стран требует идентичного понимания как проблемного поля, в отношении которого она осуществляется, так и используемых сторонами подходов. В данном случае именно близость позиций партнеров является условием возникновения синергетического эффекта (возрастания эффективности деятельности в результате интеграции).

Основополагающие принципы, направления работы и терминологический аппарат, лежащие в основе международного взаимодействия в области противодействия терроризму, закрепляются в соответствующих международных правовых документах. Однако до настоящего времени в данной сфере на международном уровне не сформировано унифицированное понимание как самого понятия терроризм, так и используемой в области контртеррористической деятельности терминологии.
Анализ доктринальных документов Организации Объединенных Наций, Европейского Союза, США показывает, что ими закреплен и реализуется комплексный подход к реагированию на террористическую угрозу, включающий элементы предупреждения и борьбы с терроризмом, а также ликвидации последствий террористических актов. Однако терминология, используемая при описании схожих понятий, различается.

На уровне Организации Объединенных Наций принят и реализуется подход, близкий к концепции «противодействия терроризму», заложенной в законодательстве Российской Федерации. Так, соответствующий раздел официального сайта организации (www.un.org/terrorism) на английском языке называется «UN ACTION TO COUNTER TERRORISM», что дословно переводится как «Деятельность ООН по противостоянию терроризму» (термин «counter» с английского языка переводится как «противостоять; противоречить, возражать», а однокоренной с ним термин «counteraction» как «отпор, сопротивление, противодействие» ).

Вместе с тем в русскоязычной версии сайта данная фраза неточно переводится как «ООН борется против терроризма» (французский вариант данной фразы также несколько отличается по смыслу «ACTION DE L’ONU CONTRE LE TERRORISME» - «Деятельность ООН против терроризма»).

В англоязычном варианте Глобальной контртеррористической стратегии ООН (одобрена государствами-членами 8 сентября 2006 года) также преимущественно употребляется термин «to counter terrorism» (аналогичный российскому «противодействовать терроризму», однако в официальном русском переводе Стратегии используется искажающее смысл понятие «бороться с терроризмом»; во французском варианте оно также переводится как «la lutte contre le terrorisme» - «борьба с терроризмом»). Наряду с указанным понятием в связке употребляются понятия «to prevent and combat terrorism» (в дословном переводе «предотвращать и бороться с терроризмом»), при этом анализ англоязычного текста Стратегии позволяет сделать вывод о том, что понятие «to counter terrorism» («противодействовать терроризму») понимается шире понятий «to prevent» («предотвращать») и «to combat» («бороться») и используется в качестве основного, когда речь идет о системном противостоянии террористической угрозе.

Более того, понятие «counterterrorism», используемое в англоязычном названии рассматриваемой Стратегии («United Nations Global Counter-Terrorism Strategy»), в англо-английских словарях трактуется следующим образом: «activities that are intended to prevent terrorist acts or to eradicate terrorist groups» - «мероприятия, направленные на предотвращение террористических актов или уничтожение террористических групп», т.е. включает в себя элемент и предупредительной деятельности.
Вместе с тем, в тексте Стратегии не дается четких определений используемых понятий (как это сделано в ст. 3 Федерального закона «О противодействии терроризму»), что не позволяет более четко соотнести их содержание.

В принятой Советом Европы 30 ноября 2005 г. Контртеррористической стратегии Европейского Союза («The European Union Counter-Terrorism Strategy») в качестве основного используется термин «to combat terrorism» («бороться с терроризмом»). Наряду с ним однократно используется термин «to counter terrorism» («противостоять/противодействовать терроризму»), но исключительно в качестве синонима. Однако по своему содержанию указанные термины близки к законодательно закрепленному в Российской Федерации понятию «противодействие терроризму», поскольку включают в себя 4 составляющих:
- Предотвращение («Prevention») - предотвращение вовлечения людей в террористическую деятельность путем воздействия на факторы и коренные причины, которые могут способствовать радикализации и вербовке в Европе и на международном уровне;
- Защита («Protection») - защита людей и инфраструктуры, а также снижение уязвимости от атак, включая усиленную защиту границ, транспорта, критически важных объектов;
- Преследование («Pursuit») - преследование террористов и расследование терактов на всей территории ЕС и на мировом уровне; препятствование планированию, перемещению и коммуникации; уничтожение поддерживающих террористов сетей; пресечение финансирования и доступа к орудиям преступлений, а также правосудие в отношении террористов;
- Ответ («Response») - подготовка себя в духе солидарности к работе по минимизации результатов террористических атак посредством улучшения работы по следующим составляющим: ликвидация последствий; координация ответа; помощь пострадавшим.

В Стратегии содержание каждого из данных направлений раскрывается более подробно, в том числе излагаются политико-идеологические подходы, составляющие работы, ключевые приоритеты.

В Соединенных Штатах Америки доктринальное видение вопросов контртеррористической деятельности закрепляет Национальная стратегия борьбы с терроризмом (The National strategy for combating terrorism; сентябрь 2006 г.), которая включает в себя следующие составляющие: обзор американской национальной стратегии борьбы с терроризмом; современные реалии войны с террором (успехи и вызовы); современный противник; стратегическое видение войны с терроризмом; стратегия победы в войне с терроризмом; внедрение стратегии в долговременной перспективе; выводы.

Терминология, используемая в названии Стратегии, а также в ее тексте, свидетельствует о том, что основным понятием, характеризующим подход американского государства, является «combating terrorism» («борьба с терроризмом»), в качестве синонима которого по тексту используется «fight against terrorism».

При этом следует отметить значительную идеологизированность американского подхода, в рамках которого активно используется, в том числе в тексте Стратегии, понятие «war on terrorism» («война с терроризмом»). Однако данная позиция после ухода с поста президента США Дж. Буша перестала находить поддержку даже среди ближайших союзников. Об этом факте, в частности, свидетельствует публикация 15 января 2009 г. в издании The Guardian статьи Д. Милибэнда (руководителя внешнеполитического ведомства Великобритании) под названием “‘War on terror’ was wrong” («Война с террором» была ошибочной»), в которой он указал: «После 11 сентября понятие «войны с терроризмом» закрепило определенную платформу. Данное выражение имело ряд достоинств: оно фиксировало серьезность угроз, необходимость солидарности и безотлагательного ответа – когда необходимо, с применением силы. Но в итоге понятие является ошибочным и вводящим в заблуждение… Идея «войны с терроризмом» создала впечатление объединенного, транснационального врага, воплощенного в облике Осамы бен Ладена и Аль-Каиды. Реальность в том, что мотивации и характерные особенности террористических групп различны… Призыв к «войне с террором» был призывом к оружию, попыткой построить солидарность к борьбе против одного общего врага. Но создание солидарности между людьми и нациями должно быть основано не на том, против кого мы, а на идее того, кто мы такие и какие ценности разделяем».

В целом же американское понятие «combating terrorism» («борьба с терроризмом») по своему содержанию шире, чем предусмотренные российским законодательством «выявление, предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование террористического акта (борьба с терроризмом)», и включает в себя предупреждение атак со стороны террористических сетей, недопущение передачи оружия массового уничтожения (ОМУ) государствам-изгоям и союзникам террористов и т.д.
С учетом изложенного можно сделать следующие выводы:
- используемая зарубежными странами и международными организациями терминология не унифицирована и не систематизирована, кроме того имеются смысловые различия при ее переводе на различные языки мира;
- в наибольшей степени с понятийным аппаратом, закрепленным законодательством Российской Федерации, коррелирует подход, принятый в рамках Организации Объединенных Наций (в англоязычных текстах);
- используемые в информационной и аналитической работе русскоязычные переводы зарубежных документов в силу недостаточно точной передачи значений отдельных оборотов могут искажать изначальный смысл их положений, в том числе носящих доктринальный характер.

Представляется, что учет изложенных в настоящей статье положений позволит сблизить позиции государств-партнеров и повысить эффективность международного взаимодействия, направленного на выработку единого подхода к проблеме противодействия терроризму в различных форматах сотрудничества.

Кандидат юридических наук Д.С. Виташов